Я уже описывал, как в будущем мы, возможно, сумеем считывать воспоминания с коннектома, распутав его нейроны и отыскав синаптическую цепочку. Это позволит нам угадать, в каком порядке нейроны будут давать импульсы при последовательном всплывании воспоминаний. Есть и альтернативный подход: использовать коннектом, чтобы создать компьютерную модель сети нейронов, а затем запустить эту имитацию и наблюдать, в каком порядке модельные нейроны будут давать пики в процессе припоминания. Вполне естественно мечтать о том, чтобы такой подход удалось распространить и на весь мозг. Оцифровка могла бы стать окончательной проверкой гипотезы «Вы – это ваш коннектом».
Ученые ведут нескончаемые жаркие споры о том, как правильнее создать модель мозга. Такие же споры можно вести и о фундаментальных проблемах оцифровки сознания, неразрывно связанных с трудностями, возникающими при цифровой имитации мозга. Эти проблемы я намерен сейчас рассмотреть – хоть и, надеюсь, не в такой острой форме, в какой иногда ведутся научные дискуссии. Начнем с первого вопроса, на него должен ответить любой изготовитель моделей: что входит в понятие «хорошая модель»?
* * *
«Алькор» сулит своим клиентам воскресение и вечную юность. Это нетрудно себе вообразить. С оцифровкой дело обстоит иначе. На что это будет похоже – жизнь внутри компьютера в виде цифровой имитации? Не будет ли нам там скучно и одиноко?
Эта проблема обсуждается в рамках сценария «Мозги в чане», питающего собой фантастику и университетский курс философии. Представьте, что некий безумный ученый захватил вас в плен, удалил ваш мозг и ухитрился сохранить его живым и действующим в чане с химикатами. Нейронная активность по-прежнему будет то нарастать, то спадать, но без всякой связи с окружающим миром, поскольку ваш мозг будет находиться вне тела. Это куда более серьезная изоляция, чем та, которую вы привычно испытываете, ложась в постель и закрывая глаза. Насильственно разлученный со своими органами чувств и мышцами, вы окажетесь в самой темной и уединенной камере-одиночке из всех возможных.
Картинка малопривлекательная. Но оцифрованным незачем волноваться. Будущая цивилизация, которая сумеет создать имитацию мозга, уж как-нибудь справится с его входящими и исходящими сигналами. Более того, работа с этими сигналами окажется даже сравнительно легкой, поскольку связи мозга с внешним миром куда малочисленней связей внутри мозга. Зрительный нерв, соединяющий глаз с мозгом, несет визуальные сигналы с помощью миллионов своих аксонов. Много? Но внутри мозга количество аксонов значительно выше. (Большинство из ста миллиардов нейронов мозга имеют аксоны.) Что касается исходящих сигналов, то, в частности, пирамидный тракт передает их от моторной зоны коры головного мозга к спинному: так головной мозг контролирует движения тела. Подобно зрительному нерву, пирамидный тракт состоит из миллионов аксонов. А значит, цивилизация будущего могла бы подключить эту имитацию к различным камерам, датчикам и сенсорам – или к искусственному телу. Если эта «периферия» хорошо сделана, оцифрованный сможет вдыхать аромат роз и наслаждаться всеми другими удовольствиями реального мира.
Но зачем останавливаться на имитации мозга? Почему бы заодно не имитировать и мир? Оцифрованный сумеет нюхать виртуальные розы и тусоваться с другими цифровыми мозгами. Все равно уже сейчас многие явно предпочитают виртуальный мир реальному – судя по тому, сколько времени и денег они просаживают на компьютерные игры. И потом, кто знает? Может, наш физический мир на самом деле – виртуальный. Если бы это было так, узнали бы мы об этом? Некоторые физики и философы (наряду с этими мудрецами современности и некоторые кинорежиссеры) полагают, что и мы, и вся Вселенная – лишь имитация, которая разворачивается в чреве некоего гигантского компьютера. Эта идея может показаться абсурдной, однако логика не позволяет совсем уж исключить ее из рассмотрения.
Если цифровая имитация дает абсолютно такие же ощущения, что и реальность, тогда и жить в качестве имитации будет точно так же приятно, как и в реальности. (А если кому-то не очень нравится жить в реальности, давайте сформулируем этот вывод так: жизнь в качестве цифровой копии будет не хуже жизни реальной.) Меломаны пытаются достичь высочайшего качества звука посредством электронных систем, с невероятной точностью воспроизводящих каждую ноту живого концерта. Оцифровщики одержимы куда более важной проблемой. Они могут надеяться получить лишь очень хорошее приближение, но не идеальную копию. Насколько точной вообще может быть такая копия? И как оценить эту точность?
Большинство проблем компьютерных наук нетрудно сформулировать. Если мы хотим перемножить два числа, заранее понятно, что станет для нас критерием успеха. Цель создателей искусственного интеллекта (ИИ) труднее выразить точно и однозначно. Математик Алан Тьюринг в 1950 году предложил предварительное, рабочее определение. Он придумал тест, в ходе которого экзаменатор задает вопросы человеку и машине. Задача экзаменатора – выявить, кто ему отвечает, человек или машина. Несложно? Но имейте в виду: вопросы и ответы даются в письменной форме, как в Интернет-чате. Это не позволяет экзаменатору догадаться, кто есть кто, по внешности, голосу или другим подобным свойствам, которые, как полагал Тьюринг, не имеют значения для уровня интеллекта. А теперь представьте, что тест будет проводить множество экзаменаторов. Если этот совет не придет к единому мнению (допускается небольшой процент ошибок), мы можем заключить, что испытуемая машина действительно обладает искусственным интеллектом.
Тьюринг разработал свой тест для «обобщенного» ИИ. Мы можем легко усовершенствовать тест, чтобы оценивать с его помощью успешность имитации конкретного человека. Нужно просто ограничить круг экзаменаторов родными и близкими этого человека, теми, кто знает его лучше всех. Если они не смогут отличить реальную личность от имитации, значит, оцифровка прошла успешно.
Нужно ли будет изолировать экзаменаторов от визуальных и звуковых характеристик испытуемых, как в более общем варианте теста Тьюринга? Может быть, вы этому воспротивитесь и заявите, что, когда любишь кого-то, важны голос и улыбка. Но люди сплошь и рядом влюбляются посредством чатов и электронной почты, еще до того, как встретятся вживую. Трахеотомия, хирургическая операция, при которой в дыхательном горле прорезают отверстие, чтобы облегчить затрудненное дыхание, оказывает побочный эффект, изменяя голос пациента, однако все согласятся, что после операции больной остается тем же человеком. И потом, оцифровщики сами хотят избавиться от своего тела. Они желают сохранить лишь свое сознание, а тело им безразлично. Так что в ходе проведения такого теста можно тоже отрешиться от плотских особенностей, это будет только логично.
Хватит ли наблюдательности у родных и близких оцифрованного, чтобы заметить все различия между имитацией и реальным человеком? Ведь история помнит немало самозванцев, успешно изображавших тех, кем они не являлись. Так, в XVI веке во французской деревне Артига объявился человек, назвавшийся Мартином Герром, жителем деревни, который бесследно исчез восемь лет назад. Он поселился вместе с женой Герра, у них родилось несколько детей. В конце концов его обвинили в том, что он выдает себя за другого. На первом судебном процессе «нового» Герра оправдали, однако на втором признали виновным. Он едва не выиграл апелляционный процесс, когда – драматический момент – появился еще один человек, объявивший, что он-то и есть настоящий Герр. Все родственники с внезапным единодушием признали подсудимого обманщиком. Ему вынесли обвинительный приговор, и незадолго до казни он сознался в своем преступлении.
Новый Герр преуспел в искусстве имитации, не выдержав лишь непосредственного сличения с оригиналом. Он мог бы пройти самый настоящий тест Тьюринга, осуществляемый без возможности видеть или слышать испытуемых, поскольку реальный Герр, как выяснилось, не так хорошо помнил годы своего брака.
Этот и многие другие случаи подобного самозванства показывают, что друзья и близкие – не самые лучшие судьи в том, что касается опознания личности. Но если эти различия настолько тонки, тогда, может быть, они вообще не имеют значения? Даже если они заметны, соответствующую имитацию все равно нельзя считать полным провалом. Жертвы черепно-мозговых травм меняются после того, как получили эти повреждения, хотя окружающие все равно считают, что имеют дело с тем же самым человеком. Если «клиенты» оцифровки – друзья и близкие оцифрованного, то важно удовлетворить лишь их ожидания.
А может быть, истинный клиент – это вы сами, тот человек, который хочет стать оцифрованным. Конечно же, это очень важно – чтобы ваши друзья и родные признали вас в цифровой копии. Но еще важнее, чтобы вы сами остались довольны. Здесь мы ступаем на зыбкую почву, однако эту проблему не обойти.
